Главная

Публикации

Одежда крымских татар. Введение

Рославцева Л.И.

Одежда представляет одну из самых значимых сторон материальной культуры любого народа. Она всегда привлекала внимание ученых и путешественников. Настоящая работа является первым исследованием по костюму крымских татар.

Собранный нами материал дает возможность восстановить костюм конца XVIII - начала XX в. Такие хронологические рамки исследования объясняются тем, что самый ранний, относительно подробный иллюстративный и описательный материал, как и собранные в музейных коллекциях образцы костюма, относится только к концу XVIII в. Что же касается верхней временной границы - 1920-е годы, то мы ограничились этим рубежом потому, что именно до этого времени сохранялись традиционно принятые формы костюма. Позднее, в связи с резким изменением условий жизни (революционные события, а с ними и складывание новых устоев) традиционный костюм, за исключением самых стойких его элементов (прежде всего головного убора), уходит из употребления.

Известно, что в народном костюме всегда невольно отражаются стороны жизни, связанные с историей формирования этноса. В нашем случае это прежде всего различия форм костюма, существовавшие для каждой из двух субэтнических групп крымских татар, называвшихся по месту их территориального обитания степной и горно-прибрежной. Эти различия обусловлены тем, какой путь прошла каждая группа в процессе своего формирования - сначала различной этно-генетической основой, затем разнонаправленными историческими связями, особенностями географической среды обитания и вытекающими из этого условиями развития бытовой культуры.

Благодаря археологическим находкам и записям путешественников мы можем проследить эволюцию элементов костюма и форм их украшения, рассмотреть изменения, происходившие с ним как внутри этноса, изолированно для каждой группы, так и те черты, которые воспринимались извне. К концу XIX в. эти особенности стали стираться, но следы былых традиций, свойственных в свое время каждой группе, можно было обнаружить в костюме степных и горно-прибрежных татар и в начале XX в., и позднее.

В качестве подтверждения наших наблюдений по формированию определенных типов костюма для каждой группы этноса мы приводим и термины, по-разному определяющие в них одни и те же элементы.

Встав перед вопросом выяснения причин существования в начале XIX в. резких различий в костюме каждой субэтнической группы, официально входившей в один и тот же этнос, мы столкнулись с необходимостью проследить историю формирования этих групп и рассмотреть их этно-генетическую основу.

На протяжении всей обозримой истории Крымского полуострова происходила активная миграция племен и народов, сменявших друг друга: киммерийцы, скифы, греки, готы, половцы, армяне, генуэзцы и т.д. Естественно, что такой сложный этнический конгломерат сказался на специфике формирования этносов, представлявших более поздних обитателей полуострова. Пожалуй, в наибольшей мере это относится к крымским татарам, у которых черты, свойственные их этническим предкам, проявились и в вариантах антропологического типа, и в особенностях хозяйственных и культурных традиций, а также и в языковых различиях. Такое разделение всегда было связано с той территорией, которую занимала каждая этническая группа крымских татар.

В вопросе о разделении татарского этноса на группы у исследователей нет единого мнения. Некоторые делают такое деление дробным и конкретным, другие, не считая различия столь важными, считают предпочтительными более крупные подразделения, но все они сходятся на принципе именно территориального деления. Рассмотренный нами материал, как мы считаем, дает основание делить крымскотатарский этнос на две основные группы - степную и горно-прибрежную.

Границу между степной и горно-прибрежной группами можно условно провести от мыса Айя в юго-западной части полуострова до подножия горы Карадаг в восточной его части, через города Севастополь, Бахчисарай, Симферополь, Карасубазар (ныне Белогорск), Старый Крым и Феодосию.

Группа степных татар начала формироваться в конце XIII в. К ним относились как собственно степные татары, так и кочевавшие в степной части Крыма до начала XIV в. ногайцы. Еще и в наши дни горно-прибрежные татары называют степняков "ногаями". В антропологическом типе степных татар, как и у ногайцев, преобладал монголоидный компонент. Их объединяла и родственная генетическая основа. Говорили и степняки и ногайцы на диалекте крымско-татарского языка, относящемся к кыпчако-половецкой подгруппе кыпчакской группы тюркских языков (Баскаков, 1969, 281). Самый яркий след в генезисе степняков оставили кочевники-кыпчаки (Греков, Якубовский, 1950, 65-66). Общность этнической и культурной основы в большей или меньшей мере связывает степную группу крымских татар с народами Средней Азии и с казахами, а в Поволжье - с казанскими татарами и башкирами. На Северном Кавказе, кроме ногайцев, прослеживаются определенные связи степных татар с карачаевцами, балкарцами, кумыками. Современные исследователи считают, что в основе формирования ногайцев, вошедших в группу крымских степняков, стояли в основном кыпчакские и кыпчакизированные племена. Кроме исторических фактов и близости антропологического типа, связи степной группы татар со всеми вышеперечисленными народами в каждом случае подтверждаются и языковой близостью, и общими элементами материальной культуры, в которую входит интересующий нас традиционный костюм.

Группу горно-прибрежных татар, выделившуюся в XVII-XVIII вв. и часто разделяемую на три подгруппы: горную, предгорную и южнобережную (иначе называемую прибрежной) (Куфтин, 1992, 24; Изидинова, 1993, 203; Радде, 1856, 1-2; Россия..., 1910, 216), сформировали в основе своей земледельческие народы, принадлежавшие к европеоидному, а точнее - к кавказско-балканскому антропологическому типу.

Этническую основу горно-прибрежной группы по причине своего количественного превосходства в этом районе полуострова составили греки (оседавшие в результате нескольких волн переселений - колонизация эллинов, затем появление византийцев, миграции нового времени), в меньшей доле - армяне, генуэзцы, готы, аланы и другие народы. Диалект крымско-татарского языка этой группы относится к огузо-сельджукской подгруппе огузской группы тюркских языков (по более дробному делению С.Р. Изидиновой, к среднему (горному) и южному диалектам) (Изидинова, 1993, 203). Кроме турецкого, к диалекту этой группы близки языки балканских тюрков и гагаузов, что лишний раз говорит о принадлежности входящих в нее народов к балкано-малоазийскому культурному кругу.

Если несколько подробнее рассматривать горную и прибрежную подгруппы, то нужно отметить, что каждая из них отличалась в основном тем, что в ней преобладал тот или иной из этносов, сформировавших всю горно-прибрежную группу. В определенной мере это смещение этнических акцентов сказалось на местных говорах и на особенностях материальной культуры, в том числе и на костюме.

Территориально подгруппа горных татар населяла в основном плоские вершины столовых и склоны северной и средней гряды Крымских гор. Подгруппа предгорных татар занимала склоны южной и средней гряды, а южнобережных - полосу побережья от Балаклавы до Коктебеля шириной от 2 до 12 км.

Связь горно-прибрежной группы со средиземноморской культурой подтверждается не только антропологическими особенностями их типа, языковой близостью и историческими свидетельствами. В процессе изучения материала мы увидели похожие традиции, обряды и, что особенно важно для нас, - костюм.

С конца XV в., когда Крым подпадает под власть Османской империи и южный берег становится фактически турецкой провинцией, существовавшая издревле, в основном через греков, связь горно-прибрежного Крыма с культурой всей группы средиземноморских народов теперь становится более широкой и тесной и объединяет уже все народы, находившиеся под властью империи. Здесь даже сформировался единый тип одежды (так называемое левантийское платье), характерный для всего восточного побережья Средиземноморья. Иногда так называли и костюм всего населения Ближнего Востока (Нерваль, 1986, 404). Элементы этого костюма в большинстве своем определялись одними и теми же терминами (Нерваль, 1986, 80, 82, 83, 84, 404).

Постепенное оседание степных татар в горно-прибрежном Крыму началось во второй половине XVI в. (Якобсон, 1964, 137).

Несмотря на то, что количественно татар, осевших в горном и предгорном Крыму, было во много раз меньше местного населения, ханская власть обеспечивала им преимущества. Осуществлялась насильственная ассимиляция. В горно-прибрежных районах уже к XVIII в. почти все коренное население (в основном греческое) говорило на диалекте крымско-татарского языка, представляющем почти абсолютную кальку с турецкого. На родном языке говорить запрещалось, и этот запрет прежде всего выразился в закрытии христианских - греческих, армянских и итальянских школ. Христианство вытеснялось исламом, и, таким образом, татары как представители господствующей группы старались изменить самосознание коренных народов, превратив их постепенно в неотделимую часть татарского этноса. И как результат этого повсюду стали распространяться татарские обычаи, менялись особенности материальной культуры, что очень явно отразилось и на костюме (Кондараки, 1875, ч. VIII, 110-114), ставшем для многих народов внешне объединяющим фактором.

С конца XVIII в. наблюдается несколько очень значительных волн переселений, в основном степных татар, в Турцию и частично на Балканы. Основной причиной переселения явилось присоединение Крыма к России в 1783 г., заставившее степняков искать убежище в исламском государстве. После окончания Крымской войны 1853-1856 гг. из степной части эмигрировало еще более 120 тыс. татар. Вот как писали об этом современники: "Северная часть Крыма, за исключением приморских пунктов и долин по течению рек, осталась после татар пустынною и безлюдною" (Андриевский, 1883, 261). Так как проблема нехватки земли в горно-прибрежной части стояла довольно остро, то татары этой группы начали переселяться в малозаселенную степную часть Крыма, занимая оставшиеся пустыми дома и возделанные участки земли. Естественно, что эти переселенцы значительно ослабили тюрко-монгольский компонент оставшихся на полуострове степных татар, смягчив не только их монголоидный тип, но и привив элементы другого диалекта, традиций, особенностей материальной культуры, костюма, орнамента и т.д.

Границы между двумя этническими группами (степных и горно-прибрежных татар) стали в какой-то мере стираться. Правда, несмотря на этот процесс сближения, браки между представителями степной и горно-прибрежной групп татар продолжали оставаться нежелательными. Но все равно процесс сближения шел постоянно, и в 1906 г. П.Н. Бекетов писал в своей полевой тетради: "Оказалось, что чистые степняки уцелели только в трех местах - на Тарханкутском полуострове, у Сиваша и в восточной части Керченского полуострова" (Бекетов, 1906, д. 30, л. 2).

Кроме горно-прибрежных татар, на освободившиеся места переселялись украинцы, русские, немцы, болгары и незначительная часть эстонцев, чехов, швейцарцев. Строительство железной дороги в 1875 г. и развитие курортов стимулировали новый приток переселенцев на полуостров.

Как и все давние поселенцы, вновь оседавшие здесь народы, тесно общаясь друг с другом и с коренными народами, способствовали продолжению активного процесса взаимовлияния этносов во всех сферах жизнедеятельности, и прежде всего в материальной культуре, в частности - в костюме. У крымских татар костюм многими своими чертами отразил те сложные пути, которые прошел в своем развитии этот этнос. Очень сильное влияние крымско-татарского костюма испытали на себе и народы, издревле жившие на полуострове в тесном соседстве друг с другом. Так, например, если говорить о костюме горно-прибрежной группы татар, то для живших рядом с ними караимов и крымчаков этот костюм, во многих своих деталях и даже в терминах, их определяющих, почти полностью совпадает.

Обращаясь к характеристике источников, мы вынуждены отметить, что специального обзора литературы, как и специальных исследований по костюму крымских татар, не существует. Сведения о крымско-татарском костюме приходилось собирать по крупицам и иногда из самых неожиданных источников.

Первое и достаточно подробное - почти на страницу, описание костюма степняков Крыма, представляющее разные слои населения, мы находим у побывавших в этих местах в середине XIII в. (с разницей в несколько лет) монахов, проезжавших через Крым с дипломатической миссией - итальянца Плано Карпини и фламандца Г. де Рубрука. Затем, уже в XVI в., несколько фраз посвящает костюму степняков польский дипломат Михалон Литвин.

В начале XVII в. побывавший в степном Крыму монах доминиканского ордена Жан де Люк сообщает очень важные для нас сведения по костюму степняков (например, то, что они не носили нательных рубах и штанов). К концу XVIII - началу XIX в. относится небольшое количество данных по костюму, в основном представляющих не столько описание, сколько рисунки, в частности иллюстрации путешествий И.Г. Георги и П.С. Палласа, выполненные Х.Г.Х. Гейслером в 1793-1794 гг.

К началу XIX в. сведения становятся гораздо более разнообразными и более подробными. Встречаются описания костюма как степняков, так и горно-прибрежных татар. К ним относятся материалы П.П. Свиньина по одежде дервишей и обыденному костюму татар, сопровождавшиеся его же рисунками. В это же время П. Сумароков знакомит со своими впечатлениями по костюму, принадлежавшему разным слоям татарского населения горно-прибрежного Крыма. Книга снабжена рисунками де Палдо. Записки путешествовавшего по этим местам уже в 1830-е годы А.Н. Демидова очень подробно проиллюстрированы находившимся с ним художником Раффе.

Относительно состава женского костюма татар горно-прибрежной зоны самыми ранними для нас являются анонимные записи, оставленные русской знатной дамой, посетившей в 1820-е годы Бахчисарай и наблюдавшей быт представительниц высших слоев татарского общества. Вызывают доверие и интерес краткие сообщения 1860-х годов епископа Таврического Гермогена. Работы, в которых можно встретить описание костюма степных татар и входивших в их группу крымских ногайцев, - это "Краткий обзор положения ногайских татар, водворенных в Мелитопольском уезде Таврической губернии" неизвестного автора, относящийся к 30-м годам XIX в., к середине XIX в. - труды А. Архипова, к 60-м годам XIX в. - Н.Ф. Дубровина.

Подтверждением достоверности собранного фактического материала служат записки - справки, сделанные по специальным запросам русского правительства русскими военными чиновниками, откомандированными в Крым. В числе таких справок описание быта степных татар, составленное в 1820-е годы действительным статским советником Петуховым, а в 1849 г. - полковником Генерального штаба Герсевановым.

Описание гардероба крестьянки из Алушты (прибрежный Крым) встречаем у княгини Е. Горчаковой в воспоминаниях о путешествии в Крым в 1870-е годы. К началу XIX в. относятся сведения по костюму, собранные в горно-прибрежном Крыму под руководством В.П. Семенова-Тян-Шанского Русским географическим обществом. Определенную ценность представляет и краткое описание состава костюма горно-прибрежной татарки побывавшей в Крыму в начале XX в. А. Вадзинской.

Первым серьезным исследователем, оставившим самые значимые сведения по костюму, производству одежды и обрядам крымских татар середины XIX в., был Г.И. Радде. Для нас важны и исследования по истории Крымского ханства, в частности работа И.Э. Тунманна второй половины XVIII в. В ней сообщается много интересных сведений об исторических связях Крыма с Северным Кавказом.

Материалы по истории формирования культуры крымских татар, как и по истории формирования самого этноса, мы встречаем в середине XIX в. в многотомном "Универсальном описании Крыма" известного краеведа В.Х. Кондараки и в работе "Исторические судьбы крымских татар" Ф.Ф. Хартахая.

В 1930-е годы этой теме посвятил свою работу "Основные моменты истории Крымского ханства" С.В. Бахрушин; она освещалась и в исследованиях других авторов. Несколько лет назад появились две работы такого направления. Одна из них - "История Крыма" А.Р. Андреева. По замечанию автора, работа является опытом обобщения и анализа существующего обширного научного материала, включающего и данные археологических раскопок. Другая, книга В.А. Возгрина "Исторические судьбы крымских татар", весьма спорна субъективностью анализа исторических событий, хотя приводимые автором документальные данные, извлеченные из архивов, представляют несомненный интерес для исследователей.

Что касается специальных работ, рассматривающих орнаментику деталей костюма крымских татар, технику шитья, их украшавшую, анализ значения цветовых сочетаний, мы знаем всего несколько исследований такого рода. Они основаны на изучении материалов богатых в то время (1920-1930-е годы) коллекций музеев Крыма. Это работы П.Я. Чепуриной, A.M. Петровой (была подготовлена к печати Е.Ю. Спасской), а также сугубо искусствоведческие размышления М. Гинзбурга и поэтический анализ М. Волошина.

Поскольку часто с обрядами и ритуалами были связаны специфические особенности костюма, мы рассматриваем и эту сторону жизни этноса. Специальным изучением обрядов и ритуалов в начале XIX в. занимался Е. Булатов. Он первым очень подробно описал "реван" - обряд посвящения подмастерья в мастера. В начале XX в. этот же обряд изучал в Крыму В.А. Гордлевский. Подробное описание свадебного обряда, происходившего в 1880-е годы в районе Ялты (на побережье), сделала X. Каралезли. В наши дни обрядами крымских татар (в основном похоронным) занимается А.В. Ефимов.

Интересные археологические данные мы почерпнули у Т.Д. Равдоникас, В.Н. Залесской, М.Г. Крамаровского, Е.П. Мыськова и Э.А. Рикмана. Встреченные ими в результате раскопок материалы представляют и сами предметы одежды, и их изображения (на керамике, оттиски на металлических бляшках и т.д.).

Так как мы поставили своей задачей и рассмотрение связей костюма крымских татар с костюмом других этносов, в этой связи имеют большое значение работы С.Ш. Гаджиевой, занимающейся материальной культурой народов Северного Кавказа. Наибольший интерес для нас представляет ее работа по материальной культуре северо-кавказских ногайцев. В исследовании Е.Н. Студенецкой по костюму народов Северного Кавказа нами отмечены определенные элементы, связывающие костюм народов Северного Кавказа (в основном адыгской группы) с костюмом крымских татар. Как замечает сама Е.Н. Студенецкая, "влияние крымских татар, а через них и турок на одежду адыгских народов, преимущественно высших сословий, с XVIII в. было довольно значительным - особенно это заметно при рассмотрении женской одежды" (Студенецкая, 1989, 37). Невозможно было обойтись и без привлечения исследований, связанных с проблемами изучения костюма народов Средней Азии, - это труды Н.П. Лобачевой, М.В. Сазоновой, А.К. Писарчик, О.А. Сухаревой, Г.П. Васильевой, уйгуров - Л.А. Чвырь, казанских татар - Н.И. Воробьева, башкир - С.И. Руденко, народов балканской группы - М.Ю. Мартыновой, В.М. Маруневич, П.Г. Богатырева. По этносам, живущим ныне на территории Турции, привлекались работы И.В. Кузнецова, Т.Ф. Аристовой, а по самим туркам - В.П. Курылева, Д.Е. Еремеева и других авторов.

Большая доля информации приходится на полевые записи, сделанные автором в результате многочисленных опросов носителей культуры в Крыму и в Узбекистане. В этой связи выражаю благодарность Р.К. Бозгязиевой, З. Бекировой, С. Трасиновой, семейству Османовых и многим другим.

К сожалению, уже невосполнимы те сведения, которые могли бы собрать исследователи материальной культуры за полувековой период вынужденного забвения крымско-татарского народа.

Основная часть полевых материалов, собранных автором в результате опросов носителей культуры в Крыму, приходится на районы южного берега - Ялты, Алупки, Гурзуфа, в предгорье - на район Бахчисарая, а в степной части - на район Симферополя. Таким образом, в приводимых материалах представлены две территориальные и одновременно субэтнические группы, на которые делится крымско-татарский этнос, - горно-прибрежная и степная. Опрос крымских татар, осевших в Узбекистане, осуществлялся в районах Ташкента, Самарканда и Катта-Кургана - местах с наибольшей концентрацией представителей этноса. В Катта-Кургане даже удалось присутствовать на свадьбе, организованной с учетом всех (насколько это было возможно) известных ныне крымским татарам традиций.

Хранящиеся в музейных архивах материалы в основном относятся к началу XX в. Это прежде всего полевые тетради сотрудников музеев, отправлявшихся в Крым с собирательской целью в 1900-1920-е годы. Так, в архивах Российского этнографического музея для нас были очень полезны полевые записи П.Н. Бекетова, обследовавшего в 1906 г. степную часть полуострова, затем отчет А.Н. Самойловича о поездке в 1916 г. в Евпаторийский и Перекопский уезды, описи коллекций таких сотрудников музея, как К.А. Иностранцев, Г.А. Бонч-Осмоловский, очень подробно изучавших на месте материальную культуру народов Крыма. Говоря о Бонч-Осмоловском, нельзя не вспомнить о его постоянном спутнике, рано погибшем ученом Ф.А. Фиельструпе. Часть его архива, относящаяся к описанию быта татар степной зоны, была любезно предоставлена автору Б.Х. Кармышевой. Данные музейной фототеки во многом дополняют все эти сведения.

В архиве Музея антропологии и этнографии мы встретили записи, относящиеся к описанию материальной культуры крымских татар, таких известных исследователей, как Д.К. Зеленин, С.В. Бахрушин и Б.А. Куфтин.

В Бахчисарайском историко-архитектурном музее хранится дневник первого директора музея У.А. Боданинского, содержащий любопытные сведения об особенностях бытовой культуры крымских татар.

В Крымском краеведческом музее находится часть архива А.Л. Бертье-Делагарда, относящегося к началу XX в. В основном эти материалы представлены фотографиями.

В Ялтинском историческом музее очень интересны описания и названия типов орнаментов. Материал собран сотрудницей музея Л.А. Афанасьевой в 1920-1930-е годы.

Большую вспомогательную роль для воссоздания образа до и послереформенного типа костюма сыграли гравюры художников конца XVIII - начала XIX в., участвовавших в экспедициях, предпринимаемых по провинциям Российской империи. Позднее их заменяют фотографии, представляющие уже самостоятельный материал. Количественно их было гораздо больше, чем рисунков, и выпускались они сериями. Часто фотографии сопровождались надписями из разговорной речи, что создавало более полное впечатление об особенностях бытовой культуры (и в частности костюма) всех групп населения, представляющих этнос.

Для работы были важны и изданные в разное время каталоги, систематизирующие коллекции предметов, хранящиеся в музейных собраниях. Краткое описание крымской коллекции Дашковского этнографического музея в Москве (позднее основная часть этого собрания попала в РЭМ) мы находим у В.Ф. Миллера (1860-е годы). В 1980-е годы были изданы собрания по Крыму таких музеев Санкт-Петербурга, как Музей антропологии и этнографии РАН (коллекция, включающая и народы Европы, описана коллективом сотрудников) и Российский этнографический музей (коллекция описана Э.Г. Торчинской).

Что касается основного источника нашей информации - музейных коллекций, то, судя по описям, самая разнообразная и по временным рамкам самая полная коллекция костюма, а также вышитых и тканых изделий, хранится в Бахчисарайском историко-архитектурном музее. Как и прочие коллекции в музеях Крыма, связанные с творчеством крымских татар, она стала доступна и для специалистов и для обозрения всего несколько лет назад, когда были сняты так называемые печати. К сожалению, по количеству единиц хранения у нас нет точных цифр и далеко не вся коллекция оказалась доступной автору, но известно, что только одних накладных манжет, использовавшихся как деталь женского платья, в музее хранится более 50 пар. Что же касается самих платьев, то в фондах музея можно встретить платья, относящиеся к XVIII в., чего ни в одном другом музее мы не видели, как, впрочем, и других деталей костюма этого времени. Та часть коллекции, с которой удалось ознакомиться, отличается, как ни в каком другом музейном собрании, чрезвычайным разнообразием каждого из известных нам элементов костюма. Все это не удивительно, так как разместившийся в бывшем ханском дворце музей открылся в 1917 г. и принадлежавшие дворцу предметы убранства и весь гардероб его прежних обитателей не смогли уберечь. До этого, с 1783 г., т.е. после упразднения всех следов ханской власти, дворец перешел в собственность Российской казны и за сохранностью всех вещей здесь очень следили. На базе его коллекций в 1920-1930-е годы были созданы артели художественных промыслов. В наши дни музей продолжает оставаться основным хранителем предметов материальной культуры крымских татар.

Пожалуй, вторым по количеству и ценности хранящихся в нем экспонатов из крымских коллекций является Российский этнографический музей. Все собрание по крымским татарам составляет здесь 2238 единиц хранения. Большая часть входит в состав коллекций, собранных еще сотрудниками этнографического отдела Государственного Русского музея, который позднее выделился в отдельный музей и сейчас носит название Российского этнографического музея. Кроме бытовых предметов и костюма крымских татар, в собрании представлена и материальная культура других народов Крыма, в числе которых греки, караимы, крымчаки, армяне. Собирали коллекцию поначалу такие сотрудники, как известный востоковед К.А. Иностранцев, этнограф А.А. Миллер, П.Н. Бекетов, приват-доцент Санкт-Петербургского университета А.Н. Самойлович и др. Пополняли ее и дары известных коллекционеров, среди которых Ф.М. Плюшкин, семья Шабельских и прочие. Причем самое значительное место в этом собрании относится к тканям и костюму. В 1948 г. в музей влилось собрание упраздненного в Москве Музея народов СССР (около 700 предметов). Когда-то его коллекции принадлежали Дашковскому и Румянцевскому музеям. После революции они послужили основой для формирования Музея народов СССР. Затем в фонды этого музея поступали коллекции, собранные московскими исследователями.

Интересен своими фондами и Ялтинский исторический музей, принявший после революции коллекции из дворцов и от частных коллекционеров всего побережья. Коллекционирование предметов тканых и вышитых изделий было широко распространено в среде русской интеллигенции в Крыму с конца XIX в. Известны были коллекции Айвазовских в Старом Крыму, З.Г. Тугендхольда в Ялте и собрание А.Л. Бертье-Делагарда. К сожалению, во время Великой Отечественной войны часть фондов пропала во время эвакуации, а после войны по распоряжению местных властей была изъята и бесследно исчезла вся коллекция ювелирных украшений. Сохранились только вышивки и костюм, но так как ими специально никто не занимался, то все экспонаты оказались беспаспортными.

Очень похожая ситуация с судьбой коллекции по крымским татарам (да и не только с этой) сложилась в Музее народного искусства в Москве. Музей был образован, в 70-е годы XIX в. В него вошли сотни предметов, представляющих быт и материальную культуру крымских татар начиная с XVIII в., - прежде всего костюм и вышивки. Это и поступления от частных коллекционеров, и вещи, приобретавшиеся на международных выставках кустарных промыслов народов России конца XIX в., а также в экспедициях сотрудниками музея и Института художественной промышленности, для которого музей служил исследовательской базой. К сожалению, несоответствующие элементарным требованиям условия хранения и отсутствие помещений для размещения фондов делают эти коллекции, как и в Ялтинском музее, недоступными для исследования.

В свое время в Крыму славился своими коллекциями вышивок Краеведческий музей в г. Евпатория. О его собрании можно судить по описаниям, составленным в 1920-1930-е годы П.Я. Чепуриной, бывшей директором музея. Но после войны от этих коллекций почти ничего не осталось и сейчас в нем хранятся единицы малоинтересных экспонатов.

Крымский краеведческий музей в Симферополе был создан на базе Музея древностей Таврической ученой архивной комиссии, основанного в 1887 г., и Естественно-исторического музея, основанного в 1899 г. Оба музея в 1921 г. были превращены в Центральный музей Тавриды с очень богатыми и интересными коллекциями, которые были разграблены во время войны. И теперь всю коллекцию представляет небольшое количество предметов костюма, относящихся к началу XX в.

Коллекция предметов быта крымских татар в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН в Санкт-Петербурге начала собираться в конце XIX в., а ее последние поступления относятся к 1970-м годам. Предметы одежды, вышивки, бытовые вещи собирались такими учеными, как А.Н. Самойлович, П.М. Мелиоранский, Д.К. Зеленин, Д.А. Клеменц и др. Значительная часть вещей поступала и от коллекционеров.

В Государственном Историческом музее в Москве собрание текстиля крымских татар и других народов, населявших Крымский полуостров, представлено вышитыми и ткаными экспонатами, деталями костюма и другими видами предметов, использовавшимися в быту. Вещи в основном поступали из частных коллекций М.И. Погодина, З.А. Кузнецова и уже известной нам П.Я. Чепуриной.

Вышитые и тканые предметы из Крымской коллекции, а также единичные образцы костюма хранятся и в Государственном музее Востока - всего чуть более 200 предметов. За редким исключением все они беспаспортные, так как коллекция сложилась в основном из вещей, привезенных в 1944 г. сотрудницей музея Г.Л. Чепелевецкой, которые она отобрала в городах и селах Крыма на складах случайных вещей, образовавшихся после срочного выселения татар в 1944 г. Некоторые предметы были приобретены ранее в закупочных экспедициях, часть - у коллекционеров или в антикварных магазинах, а какая-то доля была передана из других музеев.

Из частных коллекций нашего времени нам известна существовавшая до недавнего времени в Ташкенте коллекция предметов быта крымских татар, собранная после выселения, в Узбекистане, выходцем из Евпатории, крымским татарином, актером по профессии Аблямитом Умеровым. Большую часть в этой коллекции составляют вышивки, детали костюма, ювелирные изделия. Мы знаем, что в настоящее время существует ряд частных коллекций в Крыму, но автору они неизвестны.

К сожалению, предметы одежды обычно представлены в коллекциях разрозненно и полный комплекс нигде не собран.